коридоры наполнены плачем уставших женщин:
нервы - струны, печаль - оголённые провода.
всё, казалось, что сон. только сон оказался вещим,
от него не сбежать и не спрятаться никуда.
гроб реален, могила вещественна, мир безумен.
хоть цистерну навоем, усопших не оживим,
это мать умерла, а не сын на чужбине умер;
он исчез, ей же - жить, но вокруг беспросветный лимб.
жёны, мамы, подруги, учительницы, коллеги -
как всегда, у войны не девчачие имена;
но, как только солдат навсегда закрывает веки,
и́м останется память нести, что была война.
говорить, что нельзя повторять, множить слёзы, помнить:
сразу ярко - потом, как иллюзию, как мираж.
и дожить, и рожать, как чугун порождают домны,
тех, кого позовёт банши горн, и опять отдашь.
что же власть всё возводит нам культом чужие смерти?
что ж играли в войнушку мальчишки, а не в покой?
чтобы вновь принесли похоронки потом в конверте,
если грянет ненужный, бездушный, ужасный бой?
что ж не слушали бабушек, чующих гарь поныне,
ощущавших когда-то, как рушит враждою твердь?
сохраняет тела безутробная Украина
мертворо́жденных или ро́жденных умереть.
их растили любить. только как относиться к праху?
наревутся, устанут да выгорят по чуть-чуть.
коридоры наполнены женским проросшим страхом,
что и их сыновей ожидает такой же путь.
автор: Ласковый Пряник
с искренними соболезнованиями Т.К.
